В защищенной от прослушивания комнате в левом крыле, в самом конце коридора, посольства США в Албании было тесно как всегда тесно и душно — кондиционер вчера накрылся, чинить еще не пришли, а открыть окно было нельзя потому что его просто не было Маленькая комнатка, со сделанными из прозрачного пластика столом и стульями, без окон и с наглухо задраивающейся дверью, с трехслойными стенами, с постоянно работающим генератором помех первоначально было рассчитана только на двух человек. Сегодня же в нее набилось трое — было тесно, но такое совещание проводить им было негде, кроме как в этой комнате.
Первым был бригадный генерал Джеймс Коннор — невысокий, мужиковатого вида, с тяжелыми чертами лица, в потрепанном полевом камуфляже. Генерал Коннор был старшим советником Армии освобождения Косово и отвечал за подготовку наземного вторжения в Югославию.
Вторым был полковник Мартин Ковальски. Вообще то у него было много имен, но чаще всего он пользовался именно этим рабочим псевдонимом — "Мартин Ковальски", на него же были выписаны все документы и на него он получал денежное довольствие в американской армии. Полковник Ковальски был штатным сотрудником РУМО,[42] контрразведчиком и считался большим специалистом по «грязным» и «мокрым» делам, которые другие делать отказывались. Он же брался за все.
И, наконец, третьим был хозяин совещания. Мартин Сильвер (Сильверштейн), атташе по культуре американского посольства в Тиране.[43] Мартин Сильвер, помимо того, что он занимался организацией культурных связей США и Албании, отвечал за пропаганду западных ценностей в Югославии, за подрывную работу на идеологическом фронте и обтяпывал много других грязных делишек, как личных, так и государственных. Как истинный еврей, Сильвер никогда не упускал возможность набить потуже свой кошелек, причем каким именно образом — его не интересовало ни в малейшей степени.
Тема экстренного совещания, на которое Сильвер собрал своих… подельников (а иначе никак не назовешь) была крайне серьезной. Только что Сильвер прилетел из Вашингтона, где на него вылили такой ушат дерьма и помоев, какого он не помнил за всю свою жизнь. Теперь надо было отмываться — или по крайней мере измазать в дерьме других.
— Можете посмотреть, Джеймс, какую мразь мы имеем в собственных рядах! — истерично, вызывающе выкрикнул Сильвер, швырнув через стол на колени генерала тонкую кожаную папку с документами — читайте, читайте! Между прочим, за этого человека отвечаете вы! Вслух читайте, генерал, вслух!
Генерал Коннор открыл тонкую папку, в которой был только один листок бумаги, положил перед собой, начал читать — и тут же ощутил, как в кабинете вдруг стало очень-очень холодно…
Председателю объединенного комитета
Начальников штабов
Вооруженных сил США
Генералу Джону Шаликашвили
Копия:
Министру юстиции —
Генеральному атторнею США
Госпоже Джанет Е. Рено
РАПОРТ
Я, лейтенант-коммандер ВМФ США Майкл Томас Рамайн, назначенный советником Армии освобождения Косово и, в настоящее время находящийся в Албании, приказ N…, докладываю на Ваше усмотрение:
1. Мною достоверно установлено, что военная инфраструктура США и НАТО, находящаяся в Албании, в частности передовые базы «Рентген», "Зулу", «Фокстрот», военный аэродром НАТО находящийся в международном аэропорту Тираны используются для транспортировки наркотических веществ в крупных объемах. Для перевозки наркотиков используются возможности военно-транспортной авиации США на постоянной основе. Количество перевозимых наркотиков исчисляется тоннами.
2. На базе «Рентген», где я в настоящий момент прохожу службу в одном из закрытых ангаров организован склад наркотиков, которых там в настоящее время находится не менее тонны. Партии наркотиков поступают на склад с интервалом 2–3 дня, отгружаются ежедневно. Командиру передовой базы «Рентген», старшему военному советнику, бригадному генералу Джеймсу Коннору известно о нахождении на базе склада с наркотиками.
3. Мне известно о, по меньшей мере, тридцати офицерах армии США либо гражданских служащих армии США, достоверно знающих о хранении и торговле наркотиками с американских военных баз либо прямо вовлеченных в наркоторговлю. По меньше мере пятеро из них сами регулярно употребляют наркотики. Считаю все это несовместимым со службой в вооруженных силах США.
4. В обучаемых мною частях Армии освобождения Косово вовлечены в распространение наркотиков практически сто процентов личного состава, каждый пятый является наркозависимым. Указанные выше военные объекты постоянно посещают албанские наркоторговцы для приобретения оптовых партий наркотиков. Выполнение боевых задач на территории края Косово с таким личным составом представляется мне практически нереальным.
5. Все известные мне факты я готов подтвердить в суде под присягой.
Лейтенант-коммандер ВМФ США
Майкл. Т. Рамайн.
— Как далеко это ушло? — спросил Ковальски.
— Не так далеко, слава Богу! — язвительно ответил Сильвер — ту копию, которая ушла в объединенный комитет начальников штабов, передал мне адъютант генерала. И предложил немедленно разобраться с тем дерьмом, что у нас происходит здесь. Немедленно, слышите меня! Копию, попавшую в офис Генерального атторнея США, изъяли наши люди, пока она не попалась на глаза этой феминистской сволочи. Но, я думаю, вы понимаете, что если это попадет в газеты — кого-то придется сдавать. По крайней мере, в Вашингтоне мне явно дали это понять — при провале за нас никто задницу свою не подставит!
— Как он все это узнал? — задумчиво проговорил генерал Коннор.
— А это неважно! — истерически выкрикнул Сильвер — важно то, что ваши люди ставят под удар важнейшие операции! И разобраться с ними должен ни кто иной, как вы, генерал. Есть правило: кто нагадил, тот и должен за собой убрать. Вы нагадили — вы и убрать извольте! И как можно скорее, пока мы все не оказались перед комиссией Конгресса!
— Что предлагаете? — спросил генерал.
— Рамайн ведь ходит на боевые операции — проговорил Ковальски — что если сербы узнают об одном из разведвыходов? Лучшего решения проблемы и придумать нельзя.
— Вы предлагаете мне сдать противнику своего подчиненного? — спросил генерал Коннор, глаза его недобро сузились
— Я не предлагаю, я приказываю! — атташе по культуре сорвался на крик — вы не на гражданке, генерал! И обязаны исполнять приказы! Рамайн своим правдоискательством ставит под удар важнейшую операцию, от которой зависит будущее всех Балкан, как зоны мира и демократии! Поэтому я приказываю, слышите, приказываю вам!!!…
Сильвер оборвался на полуслове, хрипло закашлялся, рука судорожно протянулась к стоящей на столе бутылке минеральной воды «Эвиан». За него мысль докончил полковник Ковальски.
— Успокойтесь, генерал. Вам нужно просто передать мне информацию, когда и где состоится очередной разведвыход группы Рамайна. Остальное я беру на себя…
На самом деле генерал Коннор занимался наркоторговлей не по своей воле — век бы ему не видеть этих наркотиков, складов на военных базах, «левых» рейсов ВТА, ошивающихся около баз албанских наркодилеров. Да, генерал знал, что в США наркотики не идут, расползаются тут, в Европе, через албанских беженцев… но ведь наркоторговля, она и в Африке наркоторговля. Кто может поручиться, что точно такой же базы нет в самих США? Американская военная бааы превратилась в гибрид лагеря для беженцев и наркопритона. Ширялись ведь уже и некоторые американские военнослужащие… Но приказ "оказать содействие" сотрудникам ЦРУ, и гражданским контрактникам из частных военных компаний работающим в Албании, пришел из Пентагона и генерал нарушить его не мог. Хотя и понимал, что случись чего — и объяснять суду военного трибунала, как партия наркотиков попала на американскую военную базу, придется ему, а не тем, кто отдал этот приказ.
Генералу внезапно пришла в голову забавная мысль. Согласно американским законам, любое транспортное средство, на котором перевозились наркотики подлежит конфискации в пользу федерального правительства. Получается, надо конфисковать… самолеты военно-транспортной авиации, задействованные на идущих с юга рейсах? Заодно и погрузчики, на них ведь тоже возятся тюки с наркотиками, от самолета до склада? Бред…
Прокашлявшись и жадно глотнув прямо из горлышка бутылки холодной минеральной воды атташе по культуре уже другим, более спокойным тоном подытожил:
— Вот и договорились. Теперь ваш вопрос, полковник Ковальски…
— Да, спасибо. Хочу проинформировать, что наш друг Джинджич обнаглел уже в предел. Прошлый раз мы пошли у него на поводу и снизили цены на товар — теперь он хочет новых скидок. Говорит, что распространение обходится все дороже и дороже. С этим надо что-то решать…
